Казалось, что чайки заселили весь полуостров.
Эти шустрые твари умудрялись быть одновременно везде, направляя основные полки своих войск на зюйд-зюйд-вест, пытаясь повлиять своими истошными воплями на мое подсознание. Передислоцировался от них в район "С" – город Пореч (сначала принятый за porridge, т.е. за отвратительную кашу). Та еще деревня, должен сказать. Туземцы во времена летних каникул живут одними пиццериями и катерами до Венеции. Зимой же они патриотично делают сувениры с лейблами своего города. Вменяемые люди, прошу заметить.
Местный язык создавался по благородным традициям евреев: все сперто. Немного русского, немного итальянского, чуть немецкого - и вы получаете хорватский коктейль. В совокупности все это составляет совершеннейший бред, но все друг друга понимают. Хотя я долго тупил над словом "ПОЗОР!!! Петрову и Васечкину!", написанном на подавляющем большинстве электронных предметов. Совершенно случайно один туземец расшифровал мне это слово как "опасно, блядь!". Аааа...
Номер похож на те, что сдаются на ночь в лав отелях. Я знаю, я проверял.
Налево пойдешь - к морю с синими флажками прийдешь. Направо я не ходил принципиально, оттуда приехал. Причем, проезжал провинциальный городок Апатия. Спал. Зря, говорят, что там забавно и художники с музыкантами живут.
Слышали, как смеются нервные истеричные старушенции? Тут их нет, зато есть чайки.
Самая понтовая работа здесь - аптекарь. Вот этот товарищ вообще не напрягается - работает с девяти до двеннадцати утра (когда людям херово) и с шести до девяти вечера (когда им скоро станет очень хорошо). Что произойдет за шесть часов отсутствия его не ебет - это официальный обеденный перерыв. Вот всем бы так жить, а?
Деньги тут - флора и фауна. Липы - местные копейки - и куны (куницы) - 1 к 5 рублям. Жителям Загреба и Пореча кажется, что брать меньше 20 кун за медальоны, кружки, вьетнамки и прочую магазинную херню - как минум нелогично. Вот они и берут за все по 20. Больше стоит только пицца. Если же в карманах только ветер и фантики от барбарисок, то наплюйте на все, ибо выжить можно всего с пятью кунами - столько стоит мороженое. Остальное - побоку. Оставьте чайкам.
Так же жители Пореча крайне практичны и экономны. Показали на примере, как из хлама можно сделать мост. Там даже грабли задействованы.
В аэропорте не было рома. Зато приветливые пограничники с улыбками сообщили, что «Если мадемуазель хотеть остаться – мы можем не ставить этот глупый печать в ваше паспорт. Хотеть? Не хотеть? Жаль». Пообещал, что в следующий раз останусь.
Целый час кружим над Москвой. Мне хорошо, у меня бизнесс-класс и проводницы-иностранки. Вот только все альбомы уже изрисованы. Ладно, есть Рафаэль Саббатини.
Ничего мне не нравится в полетах так, как посадка. Кто-то боится и крестится, кто-то допивает залпом всю бутылку бренди, кто-то заранее начинает хлопать в ладоши. А вот у меня просто пиздец как болят уши. О, это великое ощущение, сравнимое лишь с тем, что из твоих ушей вот-вот полезут мозговые черви. Больно. Надо улыбаться.
А лучше – спать.
Сны в буржуазной Европе снятся на редкость кровожадные. Ну да, паладины с орками повоевали и ушли. Что ни ночь (а то и день, это ж я) - то кто-то кого-то убивает. Один раз - даже меня. Да, Смерть (вместе со своим учеником – Мором) застал меня в книжном, рядом с переизданным Пратчеттом. Проснулся тогда от смеха и ставших привычными воплей кошек. А, да, это тоже чайки. Они и так умеют кукарекать.
Сегодня меня так же будят птицы. Но уже не те. Впервые понял, что воробьи – хорошие и милые твари. А у дворника отпуск.